Кто-то свершил месть… Кто-то получил большую выгоду… А кто-то, просто наблюдал за происходящим со стороны. Но каждый из вас совершил огромную ошибку, придя в этот зал….
Глаза Кипиша светились недобрым светом. В нем бушевала немыслимая злоба, затмевающая рассудок, но он все же решил не идти на поводу у эмоций. Пусть юноша и знал, что всему виной его собственные стремления, теперь, уже было поздно каяться. Он не будет ждать этих десяти лет, чтобы вновь увидеть своего отца… Нет! Игорь решил что вырвет его из заключения собственной силой, которой сейчас он жаждал намного сильнее чем когда-либо прежде! А что касается этих… Политиков… Военных… Церковников… Бизнесменов… Судей… Им всем была уготована самая ужасная судьба, которая могла снизойти на представителя рода человеческого.
Разумеется, речь юноши ничуть не впечатлила сильных мира сего, однако от этого он не рассвирепел и просто покинул залу, под насмешливые взгляды тех, кто накликал на себя гнев темного короля Питера.
— Игорь, подожди…
Когда уже Кипиш собрался сесть в лимузин, который так же скоро должны были отнять у семьи Шульцман, к нему подбежала Кристина, все это время находившаяся за стенами здания суда. Тут стоял и ее отец, получивший информацию о том, что Альберта приговорили к десяти годам лишения свободы. Теперь, в глазах этого пронырливого бизнесмена, Игорь перестал что-либо значить, ведь его финансовый придаток просто-напросто исчерпал себя.
— Извини, я сейчас не в лучшем расположении духа, чтобы вести разговор.
Попытка отмахнуться от девушки не привела к вразумительным результатам, и она все же настояла на своем.
— На самом деле… Я… Мы больше не можем продолжать отношения…
Эти слова были действительно последним гвоздем в крышке его гроба. Юноша ожидал их услышать после заседания, но он никогда бы не подумал, что такая незатейливая фраза сможет причинить столько боли.
— Ты можешь ненавидеть меня за это, но… Я не могу подводить своего отца.
Такой огромный долг в двести миллиардов рублей был слишком большим бременем для кого угодно, и даже семья Деевых не являлась исключением из правил. Поэтому, Кипиш не мог винить девушку за принятое решение, однако…
— Этот выбор – самое правильное, что могла сделать дочь олигарха, так что можешь не накручивать себе. Все что было между нами даже нельзя назвать отношениями, а о том случае на пристани можешь просто забыть. С этого момента, меня с тобой ничего не связывает.
Юноша был решителен в своих словах, что пусть и немного, не сделало ему чести в глазах Валерия Михайловича, но сам бог знает, чего стоило ему без запинки выговорить каждое слово в своей недолгой речи.
“А чего я ожидал? Что мне протянут руку помощи?.. Смешно! Таким жалким я себя не чувствовал никогда прежде… Даже когда приходилось избивать наркоманов, чтобы забрать у них измятые купюры и мелочь, я чувствовал себя величественным тираном! Даже когда я слонялся по грязным Пороховым, где и простирались мои владения, я чувствовал себя королем! А теперь? Столкнувшись с каким-то ничтожным испытанием я сдамся? Буду смотреть как меня продолжают втаптывать в гряз все кому ни лень?! Ни за что!!!”
*Хлоп!*
Игорь закрыл за собой дверь лимузина, и дождавшись пока в него не сядет его мать, приказал водителю направляться в загородный дом, в котором они проживали.
Юноша хотел забрать оттуда свои личные вещи, так как подозревал что судебные приставы накинутся на его семью в ближайшее время. И от этого злоба внутри Кипиша становилась еще сильнее и необъятнее, заставляя кровавую лозу на его руку неистово колыхаться, от желания разорвать всех тех, кто посмел переступить дорогу ее хозяину.
Глава 129: Генриетта фон Шульцман.
По приезду в загородную усадьбу, Татьяну Геннадьевну и Игоря встретила группа людей одетых в строгие костюмы. Эти добрые молодцы явно не принадлежали к числу охранников поместья, к тому же, внешность их хоть и была европейского типа, но не имела характерных славянских черт.
— Вы кто такие, и что здесь делаете?
Юноша вышел вперед, оградив свою мать от возможного нападения. В любую секунду он был готов разразиться потоком багровых молний и смертоносных метательных железок, но в этот момент, сквозь толпу прорезалась фигура старой женщины. Волосы ее были абсолютно седы, а ростом она не превосходила барьер метра шестидесяти, но несмотря на столь безобидный вид, в ее голубых глазах было заключено какое-то пугающее хладнокровие.
— Альберт описывал тебя немного по-другому…
Женщина явно не была намерена отвечать на поставленный здоровякам вопрос, хоть и могла просветить подростка о причине появление тридцати посторонних секьюритеев на частной территории. Вместо этого, она подошла вплотную к Игорю, и начала трепать его за щеки, а затем рассматривать со всех сторон, словно какую-то аукционную безделушку, выставленную на продажу.
— Для начала не могли бы вы объяснить, что вас связывает с Альбертом, и зачем вы сюда пришли со своими безмолвными друзьями?
Поняв, что никто не собирается на них нападать, юноша немного успокоился, но продолжал сохранять бдительность.
— Мой мальчик так и не успел сказать вам об этом… Я – Генриетта фон Шульцман – мать твоего отчима. Сюда я приехала чтобы забрать вас в германию.
Слова этой старой женщины казались убедительными, было видно что она не шутит, однако…
— И почему же вы не прибыли на суд по его делу? Неужели Альберт, так мало значит для вас?!
Татьяна все еще не привела мысли в порядок после заседания, и теперь просто не могла контролировать себя. Очередная истерика подступала к сознанию убитой горем женщины, тем не менее, даже на столь обвинительный тон, шестидесятилетняя дама отреагировала спокойно.
— Мой сын всегда был упрям! Несмотря на то, что я хотела передать ему дела по управлению собственной компанией, он решил податься на родину к своему умирающему отцу, и поддержать его бизнес. С тех пор мы толком не общались, и даже на вашу с ним свадьбу я не смогла прилететь, потому что он позвонил мне, и сказал, что не желает видеть никого из своих немецких родственников, а теперь… Теперь он даже не может позаботиться о собственной семье, как же это безответственно…
*Грохот!!!*
Плотная энергия багровых молний вырвалась из тела подростка, породив ужасающую череду разрывающихся звуков, которые заставили всех кто находился в радиусе сотни метров отступить назад. Мгновенно, на тела Генриетты и ее охранников обрушилось неимоверное давление жуткой силы, исходящей из татуировки кровавой лозы, которая являлась не просто изображением какого-то жалкого куста, а была сущностью чудовищного леса, способного превратить половину страны в руины.
Порицание Альберта было тем, что Игорь просто не мог вынести. Его отчим взял на